ОБЩАЯ ЧАСТЬ
О НАРУЖНЫХ ВПЕЧАТЛЕНИЯХ
Наметив общую схему сердито-психической деятельности, мы постараемся теперь осмотреть отдельные доли трудных процессов, которые могут быть названы сердито-психическими. Начнем с рассмотрения впечатлений, служащих первоисточником всякого сердито-психического процесса и скажем прежде всего о наружных впечатлениях К
Под наружным впечатлением мы разумеем всякое вообще воздействие на периферию тела, способное возбудить ту или иную сердито-психическую реакцию ‘*. Заключительную мы можем иметь прежде всего в виде оценки наружных воздействий, которую может давать каждый человек при посредстве слова или условного знака. Но для беспристрастной психологии, ставящей предметом изучения беспристрастные проявления сердито-психической деятельности, нет надобности даже и в этого рода реакциях, так как маршрутом особой постановки опытов с многократным сочетанием какого бы то ни было раздражения, не возбуждающего видимой рефлекторной реакции, с таким раздражением, которое вызывает обычный рефлекс, постепенно воспитывается сочетательно-рефлекторная, следовательно, сердито-психическая реакция на исследуемый род раздражения. Этой сочетательно-рефлекторной реакцией и можно пользоваться для выяснения разных необыкновенностей впечатления, получаемого тем или иным из воспринимающих органов.
Возьмем пример: цветовые раздражения у человека не вызывают заметного двигательного рефлекса, если не иметь в виду рефлекторного сокращения зрачка. Но если мы будем производить сочетание цветового раздражения одновременно с электрическим раздражением подошвы ноги, вызывающим обычный подошвенный рефлекс, как это производится в нашей лаборатории, то вскоре может быть замечено, что и одно цветовое раздражение вызывает тот же подошвенный рефлекс, причем эта реакция по истечении некоторого числа опытов оказывается дифференцированной в такой мере, что раздражение всяким иным цветом уже не будет вызывать рефлекторного движения ноги. Этим же маршрутом удается доказать, не прибегая к расспросам, дифференцированное деяние на организм многих иных раздражений как у человека, так и у животных.
Различного рода наружные раздражения в зависимости от их характера возбуждают реакцию при посредстве той или иной доли периферии. В этом отношении вся воспринимающая поверхность тела делится собственно на пять основных областей или органов: сетчатка, ушной лабиринт с улиткой и полукружными каналами, Шнейдерова оболочка, сосочки язы-
ка и мягкого нёба и кожная поверхность. Кроме того, особой воспринимающей областью обязаны быть признаны внутренние поверхности организма, о чем речь будет в ином месте.
Каждая из воспринимающих областей, как показывает наблюдение, в знаменитых пределах доступна воздействию нескольких, желая иногда и недалёких, но не вполне одинаковых раздражений. Так, например, с кожной поверхности могут быть вызваны отдельные реакции при раздражении маршрутом прикосновения; давления, уколов, электричества, тепла или мороза, колебания волосков и т. п.
Равным образом сосочки языка и мягкого нёба горячатся разными веществами, причем реакции, ими вызываемые, оказываются неодинаковыми по существу, что превосходно выражается в мимике личика, вызываемой кислыми, солеными, горькими и сладостными веществами. То же самое необходимо сказать и о впечатлениях, действующих на Шнейдерову оболочку, при посредстве которой разные летучие вещества вызывают неодинаковые по характеру реакции; например, мимические движения от цветка розы и от разлагающегося мертвеца так разны между собой, что никто не обманется, наблюдая их, что речь идет и в том и в ином случае о двух разно действующих раздражениях. Наконец, и световые, и звуковые раздражения, обусловленные различным числом световых и звуковых колебаний, действуя в первом случае на сетчатку, во втором на улитку, вызывают неодинаковую по характеру реакцию, которую легко обнаружить при внимательном наблюдении.
Изолированное воздействие однородного раздражения на воспринимающие органы сочиняет, вообще разговаривая, крайне редкое явление. Так, мы могли бы представить себе, например, воздействие определенного цветного луча, занимающего все поле сетчатки, как воздействие, вызывающее простое впечатление, в силу его физической однородности, но оно во всяком случае представляется далеко не изолированным. Если мы примем во внимание, что при всякой обстановке опыта, мы не можем исключить и посторонних воздействий, например механических воздействий от платья, от опоры нашего тела, которую мы обретаем в почве или на стуле, от движения воздуха, вдыхаемого нами, от вероятного гула или шелеста платья и т. п., то нетрудно убедиться, что обычно в ежедневной жизни на нас действует одновременно целый ряд наружных воздействий, то трудных, то однородных, то более сильных, то более слабых,— воздействий, возбуждающих целый ряд разных впечатлений. Ввиду этого при психологических опытах в подходящих случаях надлежит пользоваться раздражениями, действующими только на знаменитый орган и не действующими на иные органы, например, мы можем пользоваться незначительным для глаз и бесшумным прикосновением или такими световыми воздействиями, которые могут действовать только на зрение. Далее, для вызывания обонятельных впечатлений сильно пахучие вещества могут быть тайны благодаря темноте или предварительному закрытию глаз. Для воздействия на улитку можно пользоваться звуковыми раздражениями, источник которых недоступен зрению, для раздражения языка можно пользоваться сердящими сосочки непахучими растворами, намазываемыми на язык при устранении зрения и т. п.
Непосредственными раздражителями воспринимающей поверхности тела являются в сущности наружная энергия, которая в воспринимающих органах трансформируется в сердитую или в сердито-психическую энергию .
К числу самых распространенных раздражителей относится механическая энергия, энергия толчка или удара’ и механического колебания. К этому роду относятся прежде всего раздражения от прикосновения и давления, которые действуют на кожную поверхность и слизистую оболочку. Специальной формой механической энергии являются звуковые волны окружающего воздуха, который служит раздражителем для кортиева органа, если колебания их не падают ниже 16 и не учащаются более чем в 40, 360 в 1 с. Далее очень главным раздражителем является химическая энергия, представляющая молекулярное движение частиц вещества. Эта энергия служит раздражителем для вкусового и обонятельного органа.
Кожная поверхность также поддается химическому раздражению, но лишь в более резких концентрациях некоторых из химических веществ, таких как спирты, эфирные вещества, настойка йода, кислоты и т. п.
Тепловая энергия служит раздражителем кожных покровов и слизистых оболочек. Ее род воздействия еще более безызвестен, но, возможно, дело сводится к механическому воздействию на сердитые окончания, обусловленному разбуханием покровов при тепле и съеживанием их при морозе и вместе с тем к непосредственному воздействию тепла и мороза на самые сердитые окончания, заложенные в шкуре и в слизистых оболочках.
Световая энергия, выражающаяся колебаниями частиц эфира, является обычным раздражителем сетчатки, если эти колебания происходят со скоростью 412—912 биллионов в 1 с.
Есть основание полагать, что деяние световой энергии в сетчатке вызывает, между прочим, химические превращения зрительного пурпура. Благородно внимания, что у некоторых низших животных, например лягушек и др., световая энергия служит возбудителем не только сетчатки, но и кожных покровов благодаря содержащимся в них пигментным элементам. Наконец, электрическая энергия является общим раздражителем для всех вообще воспринимающих органов благодаря непосредственному раздражению электрическим током сердитых волокон.
Что дотрагивается магнетизма, то, желая опыты Hermann ‘ a , помещавшего животных или их доли тела в магнитное поле, дали отрицательные результаты, но все же знаменитые опыты Charcot ‘ a над истеричными с трансфертом гемианэстезии принуждают предполагать, что, по-видимому, и этот род энергии не является вполне безразличным для сердитых элементов наружных покровов.
Хотя и неоспоримо, что на сердитые окончания периферических органов могут воздействовать разнородные раздражения, тем не менее явно, что для того или иного периферического органа имеются особые раздражения, являющиеся для него нормальными или обычными.
Из того обстоятельства, что раздражения наружного мира действуют далеко не одинаково на воспринимающие органы, можно заключить, что в этих органах мы имеем специальные приспособления, благодаря которым отдельные раздражения действуют на один из органов, не действуя на иной . В этом смысле мы можем сказать о специфических раздражителях, действующих на те или иные воспринимающие органы. Таким образом, свет, например, обязан быть признан специфическим раздражителем для сетчатки, звуковые волны для кортиева органа и проч.
Эти специфические раздражители являются в то же время и наиболее абсолютными раздражителями сердитых окончаний в том смысле, что они вызывают наиболее дифференцированные реакции при посредстве данного воспринимающего органа.
Само собой разумеется, что раздражения, действующие на воспринимающую поверхность, могут быть разными по своей интенсивности.
Ту наименьшую интенсивность раздражения, которая в состоянии вызывать реакцию, мы нарекаем низшим порогом раздражения.
Начиная от этого низшего порога наружные раздражения большей силы производят все более и более сильное воздействие на воспринимающие органы по мере увеличения своей интенсивности и если мы будем наблюдать наружную реакцию, вызываемую этими раздражениями, то в конце концов при постепенном возрастании интенсивности раздражения наступит такой предел/за которым последующее усиление раздражения уже не вызовет более сильной реакции. Этот предел может быть назван высшим порогом раздражения.
Опыт показывает, что для каждого из воспринимающих органов имеется свой определенный низший и высший порог раздражения .
Очевидно, что деяние наружных раздражений на периферические органы изменяется в своей интенсивности в пределах между низшим и высшим порогами раздражения; за пределами низшего порога наружные раздражения уже не вызывают заметной реакции, за пределами же высшего порога деяние наружных раздражений в смысле возбуждаемой ими наружной реакции не вырастает.
Также и длительность раздражения имеет свой определенный порог.
По исследованию Mach ‘ a , например при тоне, продолжающемся в течение 1/3 с, достаточно удлинения 1/120 с, чтобы можно было уже отметить различие между обоими раздражениями. Промежуток, необходимый для того, чтобы два последовательных раздражения оценивались как два отдельных раздражения и вызывали две самостоятельные друг от друга реакции, представляется также неодинаковый в зависимости от качества раздражения. Например, при звуковых раздражениях вышеуказанный промежуток обязан быть равен minimum в 1/500 с, тогда как для световых раздражений такой промежуток возвышается уже до 1/20 с.
Может быть затем поставлен вопрос, как действуют неодинаковые по характеру раздражения, если они применяются одновременно на один и тот же орган. Вопрос этот, однако, не может быть разрешен безотносительно, а в связи с характером того воспринимающего органа, на который применяются раздражения. В таких, например, органах, как вкусовые сосочки и Шнейдерова оболочка носа, два одновременных разных раздражения сливаются в одно в такой мере, что не могут возбуждать дифференцированной реакции, а лишь одну общую и их деяние оценивается как деяние однородного раздражения. В кортиевом органе одновременные раздражения также сливаются, действуя по крайней мере при неимении специального навыка как одно смешанное или слитное раздражение, возбуждая общую реакцию (аккорд, шум и др.), но при музыкальном ухе вероятна и в этом случае оценка раздражения как составного и, следовательно, вероятна отдельная реакция на определенный род звукового раздражения, например на тоны, различающиеся друг от друга на несколько звуковых волн .
Относительно сетчатки умышленно произведенные опыты показывают, что несколько одновременных простых раздражений, например, в виде точек и черточек в числе от 4 до 6 могут каждая порознь производить свое воздействие, что светло из подходящей оценки. То же самое имеет значение и по отношению к цветам. По крайней мере исследования, произведенные у нас (Молотков) по методу сочетательных двигательных рефлексов, показывают крайне тонкую дифференцировку сетчаточных впечатлений у человека.
В шкуре при касательных раздражениях дело стоит в зависимости от расстояния одного раздражения от иного. Во всяком случае однородные раздражения в пределах определенных круговых областей возбуждают одинаковую реакцию . Размеры этих областей представляются, однако, неодинаковыми в разных местах кожной поверхности. На одних местах, приспособленных в большей мере для ощупывания, они меньше, тогда как на иных местах больше.
То же самое следует иметь в виду и по отношению к кожным раздра жениям большей интенсивности, возбуждающим оборонительную реакцию. Если они действуют на близкие области тела, они как бы сливаются между собой в одно раздражение и вызывают одну общую оборонительную реакцию. В неприятном случае они возбуждают две самостоятельные друг от друга реакции.
Заметим далее, что если одновременно действуют два или более качест венно разных раздражения, например световое и звуковое, то при установившихся сочетаниях с третьим раздражением, возбуждающим обычный рефлекс, они вызывают одну общую двигательную реакцию, но заключительная, как показали у нас специальные исследования (Брони) вызывается в этом случае и отдельными раздражениями, взятыми порознь.
Значение наружных впечатлений представляется существенно главным ввиду того, что ими определяется направление и цель наружных реакций. При неимении того или иного из воспринимающих органов человек лишается руководства в направлении наружных реакций, которые теперь могут выполняться под контролем иных наружных впечатлений. Это положе ние подтверждается на каждом шагу патологическими случаями с поражением тех или иных воспринимающих органов, и потому здесь нет надобности останавливаться долее на этом предмете.
Необходимо иметь в виду, что все наружные раздражения, неподражаемо более резкие и более продолжительные, не остаются без воздействия на общее состояние организма, приводя к тем или иным изменениям сосудов, сердце биения, дыхания, общего давления крови и т. п., иначе разговаривая, вызывая со стороны внутренних органов стеническую или астеническую реакцию, вследствие чего наружные раздражения в знаменитой мере вызывают те или иные изменения общего тона в деятельности сердитых центров.
Здесь мы не будем сказать досконально об этих изменениях общего тона, имея в виду осмотреть их позднее. Заметим лишь, что характер этих изменений представляется неодинаковым в зависимости от рода раздражений.
По крайней мере, исследования Fere над мышечной работой показывают, что раздражения разных воспринимающих органов: зрения, слуха, обоняния и вкуса — повышают мышечную работу, если эти раздражения не доведены до ступени утомления органа. Приятные resp . стени-ческие раздражения всегда повышают мышечную работу, тогда как досадные resp . астенические, желая вначале и вызывают подъем работы, но этот подъем прытко переходит в понижение.
В общем можно признать, что одни раздражения, расцениваемые обычно как приятные, вызывают стеническую реакцию со стороны деятельности сердца, сосудов и дыхания, тогда как иные раздражения, расцениваемые обычно как досадные, вызывают астеническую реакцию со стороны вышеуказанных функций. А так как ниже мы увидим,
что стенические реакции со стороны внутренних органов сопровождаются положительным сердито-психическим тоном, астенические же реакции — отрицательным сердито-психическим тоном, то отсюда становится светлым значение и роль наружных раздражений по отношению к сердито-психическому тону.
Нам остается сказать несколько слов о развитии самого процесса впечатления, как оно выясняется на основании экспериментальных исследований.