ГЛАВА 79. ОСНОВЫ ПРОТИВООПУХОЛЕВОЙ ТЕРАПИИ
Винсент Т . де Вита (Vincent Т . De Vita, JR.)
Биология опухолевого роста
Основы противоопухолевой терапии базируются на наших знаниях о биологии опухолевого роста. Два десятилетия назад представление о том, что даже маленькие по размерам первичные раковые опухоли отторгают жизнеспособные опухолевые клетки в систему циркуляции и эти клетки способны расти так же, как и в первичной опухоли, фундаментально изменили представления о вероятности полного излечения рака маршрутом применения лишь методом локального контроля первичного источника, что и привело к развитию системных методов воздействия, таких как химиотерапия и биологические методы лечения. Оказалось, что раковый фенотип возникает в результате нарушений в генетических механизмах, имеющих значение для биологии развития. В нормальном геноме существует группа генов, хранимых с высоким постоянством. Имеются сведения о том, что нарушение их структуры или изменение локализации в пределах генома являются ответственными за нарушение регуляции роста вследствие продукции несвойственных норме протеинов или необычных их количеств. Желая протоонкогены были первоначально выявлены в несовершенных онкогенных ретровирусах, существование протоонкогенов в нормальных тканях и онкогенов во многих раковых опухолях человека было доказано в опытах с переносом ДНК (см. гл. 59). Возрастание или нарушение экспрессии было обнаружено в мелкоклеточном раке легкого, раке толстой кишки и молочной железы, лимфомах. Злокачественный фенотип более всего схож на окончательный результат экспрессии каскада этих генов. Тот факт, что продукты этих генов являются главными для роста клеток, подчеркивается частичным их соответствием некоторым факторам роста и их рецепторам. Опыты на мышах, подвергнутых генной мутации (мыши вводились одиночные копии онкогенов маршрутом вставки в оплодотворенную яйцеклетку), обеспечили открытие главного пути для выявления каскада генов, активированных для каждого гистологического типа рака, и применимы для контроля экспрессии этих генов как будущих средств предостережения, диагностики или лечения рака у человека. Например, показано, что фосфорсодержащие производные нуклеозидов, комплементарные ДНК знаменитых онкогенов, которые могут пенетрировать клеточные мембраны, способны блокировать трансляцию м-РНК и препятствовать функционированию этих генов in vitro.
Так как протоонкогены — это главные элементы в регуляции эмбрионального роста, то неудивительно, что расстройства регуляции могут привести к неконтролируемому патологическому росту. Для опухолевых клеток отличительны не только неконтролируемый рост, но и способность к миграции и метастазированию в жизненно главные органы с замещением их ткани. Некоторые группы клеток клонируют гены, ответственные за регуляцию способности к метастазированию. Это дает основание предположить, что, сходственно механизмам регуляции роста, способность к метастазированию является нарушением генетических механизмов, ответственных за миграцию нормальных .клеток. Свойство метастазировать, возможно, связано со способностью злокачественных клеток экспрессировать рецепторы к белку базальной мембраны — ламинину и таким ферментам, как коллагеназы (необходимым для фиксации клеток к базальной мембране и ее разрушения), тем самым творя возможность для удаления клетки от места ее первоначальной локализации. В исследованиях на человеке было показано, что клетки рака молочной железы экспрессируют громадное количество рецепторов к ламинину. При этом имеется прямая зависимость между экспрессией рецепторов и метастазированием в подмышечные лимфатические узлы. Развитие способности к метастазированию, возможно, является условно поздней ступенью в цепи генетических нарушений, приводящих к развернутой клинической картине опухолевого процесса. Этот факт следует учитывать, анализируя появление поздних отдаленных метастазов при опухолях великих размеров определенного гистологического строения. Воздействие на способность раковых клеток к миграции имеет терапевтическое значение. Блокирование рецепторов ламинина фрагментами молекулы ламинина in vitro убавляет способность клеток к метастазированию in vivo.
Рис. 79-1. Клеточный цикл.
Терминология определенных периодов клеточного цикла включает следующие фазы — М, G1, S и G2. М — период клеточного деления; g1 — период нормального клеточного метаболизма, но при неименьи синтеза репликации ДНК; клетки, которые в течение долгого медли остаются в G1-фазе, часто расцениваются как элементы, находящиеся в G0-фазе; S-фаза, или фаза синтеза ДНК,— период редупликации ДНК; за ней следует G2-фаза, или тетраплоидная фаза, которая предшествует дробленью клетки. Нормальные и раковые клетки характеризуются сходными временными циклами, обычно М-фаза — 0,5—1 ч, g1 — от 2 ч до бесконечности, S — от 6 до 24 ч, G2 — от 2 до 8 ч.
При малигнизации клеток кинетика их роста легко определима и сходна с таковой у клеточных элементов нормальных тканей. В зависимости от особенностей роста нормальные ткани подразделяются на три главных класса: возобновляющиеся (герминативные клетки и клетки костного мозга), развивающиеся (печень, почки, эндокринные железы) и статические (нейроны и поперечно-полосатые мышечные волокна). В статических тканевых системах (например, нейроны) клетки живут в течение жизни целостного организма и не восстанавливаются в случае их разрушения. В восстанавливающихся тканях клетки приобретают явную способность к дробленью только после убавленья клеточной массы (вследствие травмы или хирургического вмешательства), и объем ткани восстанавливается. Взрослые клетки восстанавливающихся тканей имеют определенный, обычно краткий жизненный цикл и замещаются за счет пула стволовых клеток. До тех пор пока интенсивность размножения клеток не начинает доминировать над процессом их погибели, неопластические процессы не обнаруживают себя (заметим, что и клетки нормального костного мозга способны к «метастазированию», расселяясь за его пределы). Вне зависимости от тканевого источника злокачественного роста кинетика растущей популяции опухолевых клеток подобна таковой в восстанавливающихся нормальных тканях. Необыкновенности развивающейся опухоли превосходнее всего отражены как функция Compertzian. При увеличении клеточной массы рост опухоли соизмерим с экспоненциальным отставанием роста. Время удвоения опухоли (время, за которое происходит увеличение массы опухоли вдвое) — трудная величина, зависящая от медли клеточного цикла, количества в популяции клеток в фазе разделенья и гибнущих клеточных форм. Фазы клеточного цикла разделенья представлены на рис. 79-1. Жизнеспособные клетки, не участвующие в цикле, но способные при определенных условиях к дробленью, находятся в так именуемой-фазе покоя (G0). Часть клеток данной популяции, находящихся в цикле клеточного разделенья (пролиферативный пул, фракция роста), можно выявить подключению 3Н-тимидина в ДНК (индекс ловки), четко отражающему скорость роста опухоли. Несмотря на то что скорость роста опухоли для данного гистологического типа является условно постоянной величиной, существуют веские различия во медли клеточного цикла опухолевой ткани и ее нормального тканевого аналога. При одинаковой продолжительности клеточного цикла прытче удвоится опухоль с более высоким показателем пролиферативного пула в случае одинакового количества гибнущих и метастазирующих клеток (потеря клеток). Именно большей утратой клеток можно объяснить долгий период удвоения массы опухоли при высоких показателях пролиферативного пула (фракции роста). Потеря клеток начинается на ранних этапах роста опухоли. Даже малюсенькие (размером 1—2 мм) хорошо отграниченные опухоли утрачивают клетки вследствие их проникновения в окружающие ткани (например, опухоль толстой кишки утрачивает клетки со своей поверхности в просвет органа), лимфу или кровь. Потеря клеток может быть связана с их миграцией вследствие активного метастазирования или неспособностью клеток к образованию жизнеспособных колоний. Тот факт, что некоторые злокачественные опухоли поддаются местному лечению, подтверждает предположение о том, что многие клетки, отторгнутые от первичной опухоли, по различным причинам не могут образовать метастатические источники. Одной из таких причин может быть неимение расстройств регуляции генов, ответственных за клеточную миграцию.
Клональное развитие рака.Концепция развития опухоли из единственной трансформированной клетки или клона основывается на цитогенетических исследованиях новообразований человека. Классическим образцом клонального происхождения опухоли является множественная миелома, представленная опухолевыми плазматическими клетками, секретирующими в великом количестве один и тот же тип молекулы глобулина, обнаруживаемый в крови или моче. Специфические нарушения структуры хромосом выявлены более чем в 95% всех опухолей. Первой была описана филадельфийская хромосома, встречающаяся почти у 95% больных хроническим миелолейкозом (ХМЛ) (гл. 289). В некоторых случаях аномальная хромосома 22 обнаруживается в кроветворных клетках-предшественниках за несколько лет до клинического проявления лейкоза. Клональное происхождение этого заболевания в последующем подтвердилось изучением Х-инактивированной мозаичности. Каждая клетка женщины детерминирована на ранних стадиях эмбриогенеза и не зависит от активации или супрессии отцовской или материнской Х-хромосомы. С Х-хромосомой связан фермент глюкозо-6-фосфат-дегидрогеназа (Г-6-ФД), оказавшийся хорошим маркером для изучения клонального происхождения опухолей благодаря своему полиморфизму в популяции чернокожего народонаселения. Женщины, гетерозиготные по локусу Г-6-ФД для общего гена GdA и вариантного GdА имеют две разные популяции клеток, что отражается на картине электрофореза. В то время как в лейкоцитах женщин, гетерозиготных по Г-6-ФД и не страдающих лейкозом, определяют оба (А и В) типа фермента. У пациентов с хроническим миелолейкозом в опухолевых гранулоцитах обнаруживается только один тип фермента, что предполагает развитие хвори из одного клона клеток. Для некоторых онкогенов были обнаружены места расположения в зонах транслокаций, например на хромосомах 9 (с-abl) и 22 (c-sis) при хроническом миелолейкозе и хромосоме 14 (c-myc) при лимфоме Беркитта. В заключительном случае продукт гена C-myc не изменен, но экспрессирован весьма существенно, так как подчинен контролю последовательности промотора гена иммуноглобулина тяжелых цепей на хромосоме 14. Показано, что цитогенетические нарушения при таких злокачественных заболеваниях, как острый миелолейкоз, могут служить показателем чувствительности заболевания к лечению и, по-видимому, типичны для определенного типа клеток. У больных с рецидивами после стойкой ремиссии, достигнутой в результате химиотерапии, обычно появляются исходные цитогенетические нарушения, которые вместе с тем могут быть связаны и с дополнительными транслокациями. При исследовании генов, регулирующих синтез глобулинов, обнаружено биклональное происхождение фолликулярных лимфом. При нейрофиброме и трихоэпителиоме, являющихся потомственными опухолями, обнаружено два энзимных фенотипа, что указывает на поликлональный генез этих новообразований. Эти исключения предполагают, что теория соматической мутации онкогенеза не может быть единственной для разъяснения происхожденья всех видов новообразований.
Химиотерапевтические средства, используемые для системного лечения рака
Цитотоксические препараты.Облучение и хирургические методы лечения применяются для убавленья массы опухоли при ее локализации в доступных для лучевого воздействия и иссечения областях человеческого организма. Ни тот, ни иной метод не пригоден для воздействия на широко рассеянные или циркулирующие опухолевые клетки, которые так отличительны для большинства злокачественных новообразований. Толчком к развитию системного противоопухолевого лечения послужили открытия антибиотиков, используемых, для лечения бактериальных инфекций, и антипротозойных противомалярийных средств. Развитие лечебной терапии рака началось со случайного обнаружения цитотоксического деяния на лимфоциты горчичных газов, применявшихся во время I и II мировых войн. Противоопухолевое вещество—азотистый иприт (производное горчичного газа иприта) использовалось для лечения лимфом в 40-х годах. Так как у лиц, страдающих хворью Ходжкина и лимфоцитарными лимфомами и, -казалось бы, с успехом врачёванных азотистым ипритом, впоследствии наблюдали рецидивы заболевания., возникли разочарование и скептицизм в отношении эффективности медикаментозной терапии опухолей. Опять появившиеся надежды на химиотерапию связаны с эффективным применением антиметаболита метотрексата при лечении лейкозов у детей, а затем и хорошие результаты лечения хорионкарциномы. Ремиссии, достигнутые с использованием метотрексата, имели стойкий характер. В 50-х годах была осознана необходимость стандартизации в развитии и производстве противоопухолевых средств. С. тех пор было открыто множество синтетических, ферментных и растительных веществ, владеющих противоопухолевым эффектом при новообразованиях у грызунов. Эти соединения были получены как целенаправленным синтезом, так и случайным маршрутом. В истиннее время существует шесть главных классов противоопухолевых веществ: алкилирующие вещества, антиметаболиты, растительные алкалоиды, противоопухолевые, антибиотики, гормоны, биологически активные вещества, а также смешанные формы. Все эти средства или уже используются в качестве коммерческих препаратов, или проходят фазу клинических испытаний. Перечень этих препаратов с описанием вероятных острых и хронических токсических эффектов приведен в табл. 79-1 и 79-2. Детальное обсуждение механизмов их фармакологического деяния дано в ссылках на литературные источники.
Развитие лечебной устойчивости.Пределы возможностей хирургического метода лечения злокачественных опухолей определяются объемом нормальной ткани, который можно удалить без убытка для функции органа. Устойчивость к лучевому воздействию зависит от радиационной толерантности прилежащих к опухоли нормальных тканей, в то время как применению противоопухолевых препаратов в очень великих порциях препятствует не только их токсическое воздействие на нормальные ткани, но и то обстоятельство, что сами опухолевые клетки владеют резистентностью (временной или постоянной) к воздействию противоопухолевых средств. Временная резистентность может быть связана с тем, что клетки опухоли находятся в разных фазах клеточного цикла разделенья, в зонах, недоступных для деяния, целебных средств (например, центральная сердитая система или яичко), или в центре слабоваскуляризованных новообразований, т. е. участках, недосягаемых для активной дозы препарата. Стойкая резистентность объясняется необыкновенностями механизмов транспортировки целебных веществ в организме человека, их дезактивации и восстановления убытка, нанесенного деяньем химиопрепаратов. Способы преодоления временной резистентности были удачно разработаны и включают в себя: начало лечения опухолевого заболевания на ранних этапах его развития, преодоление фармакологического барьера с поддержкою введения целебных веществ непосредственно в пораженный орган (например, внутриоболочечное введение метотрексата при лейкозе) и, наконец, в убавленьи массы опухолевых клеток маршрутом применения лучевой терапии или хирургического вмешательства. Заключительный путь преодоления лечебной устойчивости применяется при раке яичника и включает в себя удаление великого сальника. По-видимому, убавленье массы опухоли повышает чувствительность раковых клеток к последующему терапевтическому воздействию. Попытки объяснить обратную зависимость между излечимостью процесса и количеством опухолевых клеток необыкновенностями клеточной кинетики при инвазивных образованиях успеха не имели, так как в этих случаях резистентность развивается при увеличении числа опухолевых клеток с 103 до 108. В этом промежутке кинетика клеточного цикла остается постоянной. В дальнейших исследованиях воздействия химиотерапии на течение опухолевого процесса у человека было показано, что выгода этого вида воздействия на ранних стадиях развития рака несколько больше, чем при применении тех же препаратов у больных с развернутой клинической картиной заболевания вне зависимости от благосклонной кинетики в микрометастазах.
В 1979г. Goldie и Goldman предположили, что механизм развития стойкой резистентности к противоопухолевым препаратам имеет много общего с развитием резистентности бактерий к бактериофагу и является спонтанным генетическим эффектом. В этой модели есть несколько существенных моментов. Во-первых, существует теснейшая связь между вероятностью убавленья излечимости и скоростью увеличения массы опухоли, необходимой для 6-кратного удвоения или 2-х log увеличения количества опухолевых клеток. Если скорость мутации будет одинакова 10–6 или выше, то почти несомненным будет образование одной или двух клеточных линий, резистентных к химиопрепаратам при размере опухоли 109, размере, при котором злокачественное новообразование становится клинически выявляемым. Этот факт дозволяет предположить, что неэффективность противоопухолевых средств зависит от существования множества резистентных опухолевых клеточных линий. Если уровень мутаций ниже 10–6 безусловное число резистентных клеточных линий в опухоли будет достаточно низким для получения хорошего эффекта желая бы на первых этапах химиотерапии. В принципе были бы вероятны и полные ремиссии, но резистентные клеточные линии могут увеличиваться в объеме и вызывать рецидивы заболевания при длящемся воздействии химиотерапии (рис. 79-2). Это вполне согласуется с клиническими наблюдениями опухолей, поддающихся лечению на начальных этапах химиотерапии и опять восстанавливающихся при длящемся ее воздействии. Уровень мутаций у бактерий — случайное явление, что, возможно, справедливо и для генетически нестабильных опухолевых клеток. У опухолей одного и того же типа и одной стадии процесса уровень мутаций может быть различным, от чего, возможно, в немалой ступени и зависит эффект проводимого лечения и разная выживаемость у однородной группы больных (с одинаковой стадией заболевания и опухолями одного и того же гистологического типа).
Рис. 79-2. Популяционный состав и взаимоотношения между популяциями в гипотетической опухоли.
Многолетней загадкой является резистентность к химиотерапии новообразований внутренних органов у взрослых по сопоставленью с опухолями у детей или новообразованиями кроветворной системы. Причем при многих опухолях внутренних органов вообще не наблюдается эффекта от химиотерапии. И желая на первый взгляд это вовсе не согласуется с догадкой Goldie—Goldman, существует несколько объяснений этому явлению. Во-первых, опухолевые клетки могут иметь врожденную устойчивость к химиопрепаратам, свойственную нормальным тканям, послужившим источником развития опухоли. Они могут хранить механизмы детоксикации природных токсинов, из которых были получены многие противоопухолевые средства. Во-вторых, уровень мутаций развившихся из этих тканей опухолей может быть достаточно высоким в результате воздействия потенциальных канцерогенов, таких как курение и др. В-третьих, впечатление о том, что опухоль диаметром
Многие механизмы стойкой специфической резистентности к доступным химиопрепаратам уже определены, и большинство из них базируется на генетической основе, что было продемонстрировано в экспериментах по переносу генов. Это положение проиллюстрировано в табл. 79-3. Внесем два необходимых уточнения. Политропная резистентность (резистентность ко множеству различных классов химиопрепаратов без предшествующего воздействия) была описана при раке грызунов и человека. Политропная резистентность порождает перекрестную резистентность к-большинству лучших и наиболее часто применяемых противоопухолевых средств, представляющих собой громадный арсенал веществ растительного происхождения и производных микроорганизмов. Нередко такая резистентность связана с появлением поверхностного гликопротеина с мол. массой 170000, причем его количество и определяет ступень резистентности. Обнаружение этого гликопротеина может оказаться эффективным для выявления резистентных клеточных линий до начала химиотерапии. Представляется, что политропная резистентность может быть также вызвана недостаточным накоплением целебных веществ в связи с их прытким выведением из организма. Знаменито, что многие препараты сами по себе не владеют противоопухолевой активностью, но при исследовании в экспериментальных системах потенцируют цитотоксический эффект некоторых химиотерапевтических средств (табл. 79-4). Антагонисты кальция, ингибиторы кальмодулина, полнённые антибиотики, аналоги трипаронала (Triparonal) и противоаритмические агенты владеют общим свойством желая бы частично увеличивать локальное накопление противоопухолевых препаратов в резистентных опухолевых клетках. Поскольку политропная лечебная резистентность во многом связана с убавленьем накопления противоопухолевых средств, вещества, увеличивающие уровень их содержания в клетках, привлекают внимание как потенциальные средства борьбы с первичной и политропной резистентностью, неподражаемо у больных с рецидивом заболевания.
Рис. 79-3. Схематическое изображение жизненного цикла опухоли человека. Количество опухолевых клеток, имеющихся в организме, показано на оси ординат, количество удвоенной массы опухоли — на оси абсцисс. Клинические феномены, имеющие отношение к ожидаемому размеру массы опухоли,—на линии графика. К моменту постановки диагноза (
Таблица 79-3. Механизмы резистентности к цитотоксическим препаратам
Основной механизм |
Препарат |
Специфические нарушения |
|
Несовершенный транспорт |
Метотрексат Мелфалан Эмбихин Цитарабин |
Снижение промежуточного усвоения Снижение мембранных нуклео-зидных связывающих зон |
|
Нарушенный метаболизм активных форм |
Цитарабин 5-Азацитидин 5-Фторурацил 6-Меркаптопурин 6-Тиогуанин ) Метотрексат Адриамицин |
Снижение деоксицитидинкиназ-ной активности Снижение уридинцитидинкиназ-ной активности Снижение уридинкиназной активности, снижение уровней кислой фосфорибозилтрансфе-разы и уридинфосфорилазы Снижение HGPRT-активности Дефект полиглютамации Снижение Р450 или флавинре-дуктазы |
|
Увеличение лекарственной инактивации |
6-Меркаптопурин 6-Тиогуанин Цитарабин Алкилирующие вещества |
Возрастание мембранной щелочной фосфотазы Возрастание цитидиндеаминаз-ной активности Возрастание внутриклеточного глутатиона или металлотионеина |
|
Нарушение репарации ДНК |
Алкилирующие вещества Цисплатин Адриамицин |
Возрастание эффективности удаления испорченных оснований и/или связывание удаленных сегментов |
|
Амплификация генов с увеличением содержания белка-мишени |
Кадмий N-фосфоацетиласпа-рагиновая кислота Метотрексат 5-Фторурацил Пентостатин |
Увеличение количества копий гена металлотионеина Увеличение количества копий гена аспарагинотранскарбами-лазы Увеличение количества гена DHFR ? Увеличение количества копий гена тимидинситетазы ? Увеличение количества копий гена аденозиндеаминазы |
|
Повреждение мишеней |
Метотрексат Винкристин 5-Фторурацил Гидроксимочевина Стероиды |
Повреждение DHFP / Повреждение тубулина Повреждение тимидинсинтетазы Повреждение рибонуклеотидре-дуктазы Повреждение стероидного рецептора Повреждение стероидного рецеп-торного комплекса, блокирующего ДНК |
|
Повреждение нуклео-тидных пулов Возрождение путей |
Цитарабин 5-Фтораурацил ) Метотрексат 5-Фторурацил |
Увеличение внутриклеточных пулов СТР и dCTP Увеличение сохранности пурино-вых оснований Возрастание тимидинкиназной активности Л1С |
|
Главной механизм |
Препарат |
Специфические нарушения |
|
Политропная лекарственная устойчивость |
Адриамицин Винка-алкалоиды Дактиномицин Иные естественные продукты |
Несовершенная аккумуляция препарата, водящая к возрастанию энергозависимой утечки ? Специфические мембранные гликопротеиновые маркеры |
|
Таблица 79-4. Модуляция лечебной устойчивости
Препараты |
Воздействующие противоопухолевые препараты |
Предположительный механизм возрастающей цитотоксичности |
Антагонисты ионов кальция |
|
|
Верапамил |
VCR, DNP, |
Возрастающая аккумуляция за |
Нифедипин |
ADR |
счет блока выведения |
Нитрендипин (Nitrendipine) |
|
|
Кароверин (Caroverine) |
|
|
Ингибиторы кальмодулина |
|
То же |
Дифрил |
VCR, DNP |
Советуем почитать:Вы должны быть зарегестрированны, чтобы оставить комментарий Войти |