2. Целое и частичное в характере
То, что понятие характера имеет великое практическое значение, вне всякого сомнения. Однако не менее означаема и его теоретическая ценность. Несмотря на это, проблема характера все еще не занимает в науке надлежащего места. Во всяком случае, в классической психологии XIX века вопрос характера оставался почти без внимания. Лишь несколько ученых (например, Банзен в Германии и Милль в Англии), да и то за пределами официальной психологии, осознавали значение изучения характера. В целом же проблема характера вообще была вычеркнута из числа проблем психологии того времени.
Это обстоятельство свидетельствует о том, что данное понятие было чуждо главным тенденциям психологической идеи XIX века. Как знаменито, главный тенденцией научного мышления XIX века был анализ. Считалось, что для понимания той или иной сферы или того или иного явления главное значение имеет нахождение его элементов и установление связанных с ними закономерностей. То, что менее поддается анализу, носит целостный характер и проявляет свою суть не в элементах, а в целом, менее привлекало научную мысль XIX века с ее общим аналитическим настроем. Характер же — целостное понятие, он представляет собой не необыкновенность отдельных признаков или совокупность отдельных признаков, а качество целостности. Поэтому понятно, что для аналитического мышления XIX века оно не представляло интереса.
Зато в наше время, после четкого осознания роли и значения целостности, проблема характера стала одной из актуальных проблем, для изучения которой сформировалась отдельная дисциплина — характерология, развивающаяся достаточно прыткими шагами. Центр тяжести здесь обычно переносится на целостность. Однако решение проблемы характера, как это подчеркивал Штерн, понимание различий в поведении людей невероятно лишь с точки зрения целостности. Необходимо умышленно выучить и частичные, отдельные моменты, поскольку характер — бесспорно целостность, но целостность расчлененная. Поэтому психологии долженствует обратить внимание на оба эти момента, сделав их предметом единичного исследования.
Следует отметить, что в данном отношении все еще сделано немножко. Чаще моменты целостности и множественности рассматриваются раздельно. Первый нарекают интеллигибельным характером (Кант, Шопенгауэр), или основным характером (Пфендер), а второй — эмпирическим характером. Однако их разделение не представляется правомерным, поскольку есть лишь один, целостный характер, выявляющийся эмпирически, и в чистом виде, вне этого выявления, не существующий. То, насколько непродуктивно противопоставление характера как целостности и его отдельных сторон или свойств, ограничение лишь одним или иным, светло видно из суждения, высказанного тем же Штерном. Скажем, некий учитель X. проявляет безжалостность в отношении своих учеников; жестокость — одна из черт его характера. Сопоставив его по этой черте с иными людьми, нам придется отнести его безусловно к категории не благих, а злобных людей. Но оставив в стороне эту приватную сторону его характера и перенеся внимание на целостную структуру личности, тогда мы, вероятно, обнаружим, что в общем в нем превалируют любовь и доброжелательность к людям, включая и своих воспитанников. Тогда его безжалостность окажется быстрее показателем доброты, но не злобы, а жестокое обращение с воспитанниками он считает необходимым условием воспитания волевого человека с высоким ощущеньем ответственности. Безжалостность X. — показатель любви к воспитанникам, а не нелюбви или хладнокровия. Иной учитель Y., наоборот, прощает своим воспитанникам все, не обращает особого внимания на то, водят они себя превосходно или плохо, не наказывает их — он как словно добр к своим воспитанникам. Но в общем оказывается, что этого человека просто не тревожит судьба своих воспитанников, его не интересует, что произойдет с ними, когда они станут взрослыми. Поэтому Y. безусловно менее благой, более злобной человек, чем X. Таким образом, отдельное свойство становится понятным только на основе учета целостности (Штерн).
С иной стороны, вне учета приватных свойств мрачным, ни о чем не разговаривающим оказывается и сама целостность — мы никогда не сумели бы постичь общую структуру характера учителя Y., выявившую его безжалостность, если бы не учли отдельные случаи его поведения, отношения к иным людям, иные приватные стороны его характера.
Таким образом, в понятии характера целое и частичное диалектически взаимосвязаны друг с приятелем, и изучение характера можно лишь на основе этой связи.