(ок. 460 – ок. 377 до н.э.), греческий
врач и педагог, чье имя связывается в представлении большинства людей со
известной присягой, которая символизирует высокие этические нормы европейской
медицины. Гиппократ, которого именуют «отцом медицины», считается творцом
обширного собрания греческих медицинских сочинений. Сведения о его жизни
скудны и малодостоверны, самая ранняя из сохранившихся биографий написана Сораном
Эфесским лишь пять веков спустя. Невероятно оценить источники Сорана, но
многое в его повествовании является несомненным вымыслом. Соран датирует
рождение Гиппократа 460 до н.э. и относит период его активной деятельности ко
медли Пелопоннесской войны (431–404 до н.э.); кроме того, он приводит
различные сужденья условно возраста, до которого дожил Гиппократ. Все творцы
согласны в том, что Гиппократ прожил очень длинную жизнь, не менее 90 лет. Эта
хронология подтверждается источником того медли: в Протагоре Платона
Гиппократ упомянут как нынче живущий врач, обучающий медицине за плату. Диалог
написан в начале 4 в. до н.э., а деянье в нем разворачивается в 432 до н.э.
Аристотель нарекает Гиппократа «великим», поэтому не может быть сомнения в
том, что выдающийся врач, носивший это имя, действительно жил в конце 5 в. до
н.э.
Хотя Гиппократ был уроженцем острова Кос, он, судя по
всему, странствовал и практиковал в иных долях греческого мира. В античных
источниках мы встречаем утверждение, что Гиппократ был принуждён покинуть Кос
из-за нарекания в поджоге, но у нас нет никаких сведений о том, что свою
репутацию он завоевал именно на Косе. Местом деяния большинства случаев,
описанных в тех двух книгах трактата Эпидемии, которые считаются
принадлежащими самому Гиппократу, являются Фасос, махонький остров в северной
доли Эгейского моря, и Абдера, ближайший к нему город на материке; в тех же
книгах встречаются упоминания о Кизике на южном берегу Пропонтиды (совр. Мраморное
море), о Ларисе и Мелибее в Фессалии. Традиционно считалось, что Гиппократ
умер в Ларисе.
Второе и заключительнее дошедшее упоминание Гиппократа
современником мы обретаем также у Платона, в Федре, где говорится, что
Гиппократ считал превосходную теорию более главной для медицины, чем чисто
эмпирические наблюдения. Эту точку зрения трудно согласовать с некоторыми
сохранившимися сочинениями из Гиппократова корпуса. Существует множество
более поздних упоминаний Гиппократа, но они относятся уже не к нему самому, а
к обширному корпусу сочинений, дошедших под его именем.
Дошедший до нас Гиппократов корпус («Гиппократов сборник»)
содержит ок. 70 отдельных сочинений, желая светло, что некоторые из них – доли
некогда единичных трудов. Кроме того, здесь обнаруживается определенное
перекрытие одних сочинений иными и повторы. Собрание содержит как
собственные сочинения Гиппократа, так и творения иных творцов, написанные в
различное время. Высказывались предположения, что корпус представляет собой
быстрее остатки медицинской библиотеки, чем работы творцов, принадлежавших к
одной школе. Некоторые из сочинений свидетельствуют о развитой научной идеи
и мастерстве клинических наблюдений и потому считаются более «подлинными»,
чем остальные. Но даже по этому вопросу нет общепринятого сужденья: есть
исследователи, которые вообще сомневаются в существовании сочинений,
принадлежащих самому Гиппократу.
Судя по всему, корпус был сформирован и приписывался
Гиппократу уже в 1 в. н.э., когда Эротиан, врач эпохи правления Нерона,
составил словарь гиппократовых терминов. Сохранились комментарии к главнейшим гиппократовым
сочинениям, написанные Галеном во 2 в. н.э. Некоторые трактаты корпуса
датируются временем жизни Гиппократа, иные, по-видимому, относятся к 3–4
вв. до н.э.
Вероятно, к 5 в. до н.э. относится трактат О древней
медицине, где обсуждается проблема обучения искусству врачевания. Его автор
(вероятно, не Гиппократ) отклоняет разъяснение заболевания взаимодействием
натурфилософских «основных качеств» (теплое, холодное, влажное, сухое),
указывает на значение диеты и роль определенных «соков» организма. Он
подчеркивает, что медицина имеет дело быстрее с условными, чем с
безусловными факторами: что полезно для одного, может оказаться вредным для
иного, или то, что полезно в одно время, может быть вредным в иное.
Трактат О воздухах, водах и местностях также относится к 5
в. до н.э., это поистине «золотая книга», занявшая прочное место в истории
науки. Автор – опытный практик, на образцах, аргументированно и неоспоримо
приступает он к рассмотрению воздействия на общее состояние здоровья трех
факторов окружающей среды. Хвори или предрасположенность к хворям могут
быть вызваны погодными условиями, например, очень жарким летом или дождливой
зимой. Во-вторых, в качестве факторов, влияющих на здоровье, рассматриваются
местные климатические условия – преобладающее направление ветров, ориентация
города условно сторон света. В-третьих, на качество воды здесь
указывается как на одну из непосредственных причин ряда заболеваний; даются
советы, каким источникам отдавать предпочтение. Вторая часть сочинения
посвящена разнородному воздействию климатических условий на формирование
национальных типов. При этом автор выказывает глубокое знание негреческих
народов, неподражаемо кочевников-скифов, населявших южные территории современных
Украины и России.
В сочинении, знаменитом под названием Эпидемии, дано
описание течения хворей. Только 1 и 3 книги считаются «подлинными»,
остальные пять, по-видимому, принадлежат двум позднейшим подражателям
Гиппократа. Также и в Эпидемиях мы видим не только объективное описание
отдельных случаев, но и общую статистику заболеваний и попытку соотнести ее с
климатическими условиями. Указаний о лечении здесь малюсенько, но четко
прослеживается осознание того, что анализ приватных случаев заболеваний может
привести к установлению общих закономерностей.
Подобного рода исследования привели к развитию нового
направления медицинской науки, а именно прогноза. Самое знаменитое из
прогностических творений корпуса – Афоризмы. Начало первого афоризма
знаменито, желая малюсенько кто знает его продолжение, как и то, что он взят из Гиппократова
корпуса: «Жизнь кратка, искусство [т.е. наука] громадно, случай
скоропреходящ, опыт обманчив, суждение трудно. Поэтому не только сам врач
обязан делать все, что необходимо, но и больной, и окружающие, и все наружные
обстоятельства обязаны способствовать доктору в его деятельности». Иное превосходно
знаменитое изречение также впервые встречается в Афоризмах: «В самых сильных
хворях нужны и средства самые сильные, точно применяемые». Но чаще всего
здесь обобщаются наблюдения чисто медицинского характера: «Беспричинная
усталость указывает на болезнь»; «Когда еду употребляют в лишнем
количестве, это водит к хвори, о чем явно свидетельствует излечение»;
«Лучше, чтобы лихорадка наступала после конвульсий, чем конвульсии – после
лихорадки».
Вероятно, Афоризмы – это не специальное сочинение, а
собрание ценных наблюдений и советов из более ранних сочинений. Здесь мы
обретаем не только короткие обобщения: в некоторых афоризмах досконально описано
все течение хвори, и изучающие медицину, бесспорно, отыскали их весьма
полезными.
Учение о «критических днях» появляется уже в Афоризмах, а
затем часто встречается по всему корпусу. Благодаря клиническим
наблюдениям обнаружилось, что при некоторых заболеваниях обострения
происходят через предположительно одинаковые промежутки медли после начала
хвори. Неподражаемо превосходно это прослеживалось в возвратных лихорадках при
малярии. Принципу критических дней, которые определяют течение хвори в
сторону улучшения или ухудшения, была дана обобщенная формулировка; неподражаемо
основным считался период в семь дней.
Сочинения Гиппократова корпуса придают громадное значение
соблюдению правильного режима (греч. «диета»), под которым понимается не
только диета в современном смысле, но и весь образ жизни больного. Трактат О
режиме – самое раннее сочинение по профилактической медицине, он посвящен не
только возобновленью здоровья в случае заболевания, но и его сохранению с
поддержкою правильного режима. Известный трактат О режиме при острых хворях,
по-видимому, создан в косской школе, так как в нем критикуются воззрения
медицинской школы в близком греческом городе Книде. В косской медицине
делается упор на индивидуальном подходе к больному и приспособлении лечения к
его особенностям; профессионалы книдской школы предписывали определенное
лечение всякому больному.
Знания физиологии в этот период находились в зачаточном
состоянии. Желая о существовании кровеносных сосудов было превосходно знаменито,
считалось, что по ним движется не только кровь, но и иные субстанции, функции
сердца и различие между венами и артериями были безызвестны. Слово «артерия»
применялось, но означало любые крупные сосуды, а также, например, трахеи. В
частности, считалось, что кровеносные сосуды переносят воздух, жизненная
функция которого сознавалась, ко всем долям тела. Автор сочинения О
священной хвори (эпилепсии) использует эту идею для того, чтобы объяснить
начало эпилептического припадка как результат закупоривания кровеносных
сосудов флегмой. Он пишет: «Тот воздух, который идет в легкие и кровеносные
сосуды, наполняя полости тела и мозг, и тем самым доставляет разумение и
приводит конечности в движение». Желая это представление и кажется
примитивным, в нем трудно не увидеть предвосхищения современных знаний о
процессе насыщения крови кислородом и его связи с сознанием и мышечной
деятельностью. Труднее всего было объяснить, как усваивается организмом еда,
превращаясь в ткани, кровь, кость и т.п. Самым распространенным было
следующее разъяснение: еда, например хлеб, содержит мельчайшие невидимые
частички всех тканей организма, они отделяются друг от друга, а потом тело их
подходящим образом накапливает.
Каких бы взоров ни придерживались сами практикующие
последователи Гиппократа, общественное воззрение отрицательно относилось к
вскрытию покойников. Поэтому анатомия была знаменита основным образом благодаря
изучению ран и травм. В корпусе имеется ряд работ по хирургии, в главном
посвященных ранам разных видов. Два сочинения, О переломах и О суставах,
вероятно, являются долями одного великого труда, полный текст которого
утрачен. Раздел О суставах, посвященный вправлению вывихов, где досконально
описывается известная «скамья Гиппократа», вполне вероятно, восходит
непосредственно к истокам греческой медицины. Самый известный хирургический
трактат О ранах головы известен точным описанием черепных швов и
удивительной рекомендацией производить трепанацию черепа (вскрытие и
удаление доли кости черепа) во всех случаях контузии или трещины. С тех
самых пор, как этот совет был дан творцом трактата, он неизменно приводит
хирургов в сомнение, но тон, которым высказана рекомендация, настолько
тверд и определенен, что не оставляет сомнений: автор использовал эту
операцию в своей практике.
Гинекология и акушерство также не обойдены безмолвием в
корпусе, они рассматриваются в ряде сочинений, например в трактатах О женских
хворях, О хворях девушек, О семимесячном плоде, О восьмимесячном плоде.
Эти трактаты демонстрируют обширные знания; но, как обычно, практика
опережала теорию, и описания процессов размножения легковерны и ложны.
Безапелляционное заявление, что семя собирается из всех долей тела,
подобно учению о росте тканей организма за счет отделения от пищи
мельчайших однородных им частиц. Никакая иная теория на тот момент не была
в состоянии объяснить происхождение организма. Даже автор трактата О
воздухах, водах и местностях делит эти взоры, подтверждая их
наследованием некоторых качеств, например серых глаз. Более того, он
расширяет приложимость этого принципа и считает, что могут наследоваться и
приобретенные качества, ссылаясь на жестокие племена, в которых существовал
обычай удлинять череп новорожденных. Автор предполагает, что вследствие этого
приобретается потомственная предрасположенность к удлиненной форме головы.
Среди сочинений по акушерству есть трактат О рассечении плода в матке, по
которому виден уровень профессионального мастерства лекарей гиппократовой
школы.
Соотношение медицины и религии, нашедшее отражение в Гиппократовом
корпусе, – занимательная и трудная проблема. Люди всегда были склонны связывать
хвори, а тем более эпидемии с немилостью богов. В Илиаде эпидемия, которая
поражает греческую армию под Троей, приписывается гневу Аполлона: если господа
умилостивить, она прекратится. Творцы Гиппократова корпуса осуждают представления
о священном происхождении хворей, полагая, что любое естественное явление
имеет природную причину. Особый страх в те времена вызывала эпилепсия,
которую нарекали «священной болезнью». В корпусе есть сочинение с таким
названием, оно начинается с полемического выпада против знахарей и
лекарей-плутов, которые, окутывая этот недуг религиозной сокровенной,
претендуют на его излечение с поддержкою песнопений и очистительных церемоний.
Автор трактата пишет: «Мне кажется, что это заболевание ничуть не более
священно, чем все прочие, но имеет ту же природу, что и иные заболевания, и
потому-то и возникает». Критика творца направлена не против религиозных
верований как таковых, но против «магов, очистителей, плутов и
лгунов, которые притворяются имеющими благочестия более всех иных и
больше всех иных смыслящими».
Подобный подход мы видим и у творца раздела О сновидениях,
которым завершается сочинение О режиме. Автор оставляет в стороне вопрос о
том, действительно ли вещие сны посылаются небесами, чтобы предостеречь
государства или отдельных людей, и согласен оставить исследование этой
проблемы профессиональным толкователям снов. Он лишь отмечает, что многие сны
– результат определенных состояний организма. Толкователи ничего не могут с
ними поделать, единственное, что им остается – посоветовать видящему сны
молиться. «Молитва, – дозволяет автор фрагмента, – это превосходно, но, взывая к
подмоги богов, человек обязан брать часть ноши на себя».
Содержащаяся в корпусе присяга Гиппократа дозволяет судить
о практической деятельности раннегреческой медицинской школы. Некоторые ее
места кажутся неясными. Но она примечательна своим стремлением установить
высокие нравственные нормы лечебной профессии. Учения Гиппократа оказали
сильнейшее воздействие не только на древнюю, но и на современную медицинскую
практику. В древности книги Гиппократова корпуса были переведены на
латинский, сирийский и арабский языки.