Духовная психология в методологии индусской традиции
В заключительные столетия индуизм подвергался разноплановой критике и стал предметом
формирования многочисленных суждений. Многие его хвалили и столь же многие
его осуждали. Некоторые превозносили мудрость индуизма, иные осматривали
его как нагромождение изживших себя суеверий, накопленных неграмотным и некультурным
народом. Утверждалось, что, поскольку религия всегда оказывала на индусов
определяющее воздействие, они остаются суеверными и часто оказываются позади,
когда иные народы живо прогрессируют. Это нарекание подкрепляется статистикой
в отношении образования, знания гигиены, санитарии, науки, психологии и т.д.
В том ультрасовременном "экзамене", который предлагают теперешние
научные умы, индусская раса получает неудовлетворительные отметки. Кажется,
что многовековое развитие культуры, образования и научных исследований немножко
дало индусам в сфере знаний об этой большой вселенной, состоящей из неисчислимых
вещей, которые мы видим. Да, во многом это правосудно, и что еще дивней,
истинный индус, кажется, не слишком сожалеет об этом. Есть особая причина,
которая и определяет отличительное качество индусского гения, совсем не подходящего
просвещенной научной иерархии двадцатого столетия.
Индусский ум утверждает, что "невидимое реально". Его научное любопытство
и жажда познания (которой он владеет в полной мере) не направлена в сферу
видимых вещей. Чем более плотной и осязаемой является вещь, там меньше ее
ценность для разыскивающего индуса. Индус может серьезно страдать от губительных
результатов "слепой веры", однако эта вера не побудит его впустую
расходовать драгоценную жизнь и возможности на поиски тех вещей, которые по его
убеждению безусловно преходящи и мимолетны. С иной стороны, индус не сожалеет
своих сил, чтобы обрести вещи постоянные, неизменные, правильные. Он вкладывает
всю свою мудрость, острую проницательность, сильную логику, дух глубокого
исследования, творческий анализ и научный расчет в попытку проникнуть за покров
преходящей видимости и предстать личиком к личику с Истиной, Постоянным Фактом. Индус
использует свой гений в этой сфере, которую считает доблестной своих трудов,
поскольку его занимают постоянные ценности. Все прочие области, как он считает,
не заслуживают слишком великих усилий, ибо ему кажется абсурдным всерьез бежать
за тенями. Результатом этих трудов наших древних стоиков появились эволюция
дивной системы йоги, искусство установления контакта с Реальностью,
а также непосредственный контакт, или само познание Истины. Садханы (духовные
практики) йоги сочиняют практическую методологию большого осуществления.
Эти садханы появились результатом глубочайшего психологического исследования.
Их психология – не просто психология ума, но нечто большее. Это супраментальная
психология, которую я предпочитаю нарекать духовной психологией.
Для рассмотрения этой духовной психологии давайте прежде всего коротко суммируем
главную концепцию индийской философии. Ее сердцевина и сущность была коротко
выражена в стихе наибольшего из философов Шри Шанкары: "Только Трансцендентальная
Сущность реальна, феномен ошибочен, (кажущееся отделенным) индивидуальное "я"
является только Высшим и ничем иным". Тогда откуда возникает ощущение
отделенности от Трансцендентальной Сущности? Откуда возникает это чувство
ограниченного преходящего существования с его искаженным восприятием феноменального
многообразия? Откуда эта махонькая ограниченная особенность с ее отделенным
сознанием? Это на самом деле Майя. Это ощущение человеческой особенности
препятствует восприятию Истины. Эта ахамкара (эго, неверное представление
о себе, сознание ограниченного "я") является результатом неведения
и причиной, обусловившей это искаженное восприятие преходящего феномена. Ахамкара,
или эгоизм – основное препятствие к восприятию внутренней реальности.
"Иога-васиштха" утверждает, что причиной гибельной обусловленности
является мысль об "я". В Махабхарате мы можем прочесть: "Два
слова означают свободу и рабство. Это слова "не мое" и "мое".
Через осознание "моего" живое существо попадает в рабство, и через
осознание "не – моего" освобождается". Это светло отображено
в Махопанишад, где мы обретаем: "Бедствия происходят из-за воздействия эго,
мучения – из-за эго, желания – из-за покорности эго, нет более большого
недруга, чем эго".
В подтверждение этого великий Шри Шанкара в "Вивека – чуда-мани"
часто повторяет, что коренной причиной круговорота рождений и смертей,
главным препятствием для самопознания и хитрым неприятелем разыскивающего является
эго: "Причиной всех препятствий является первая модификация (неведения),
нарекаемая эгоизмом". Освобождаясь из когтей эгоизма, человек прибывает
к своей настоящей природе. Драгоценное сокровище Высшего Блаженства надежно
сторожит смертельно опасный и могущественный змей эгоизма. Если устремляющийся
желает обрести сокровище трансцендентного блаженства, ему предлагается сначала
убить этого змея-эго.
При таком положении вещей необходимы методы уничтожения этого хитрого недруга
самореализации. Но сам по себе принцип-эго абсолютно абстрактен и находится
вне досягаемости. Этот фактор слишком неуловим, до него нелегко добраться,
и потому индусский ум был принуждён осмыслять, наблюдать, пробовать выявлять
и определять все его разветвления, видоизменения, проявления и результаты.
Индусы сыскали его бешено растущим во всей человеческой личности. Они обнаруживали,
что эго проглядывает в бесчисленных личинах через идеи, чувства, поведение,
речь и действия человека. Фактически, человек был неким монументом эгоизма.
Он был пронизан эгоистическим ощущеньем от макушки головы и до кончиков пальцев.
Искоренение эго казалось трудной задачей. Это открытие побудило индусский
гений к последующей работе. Различные аспекты человека – интеллектуальный,
ментальный, эмоциональный, физический – отслеживались один за иным, и деятельность
эго на каждом из этих планов изучалась, классифицировалась и фиксировалась.
После этого они начали формулировать эффективные методы, как непосредственные,
так и косвенные, для работы с каждым из этих многочисленных эго-аспектов особенности,
ставивших так много препятствий на пути к самосовершенствованию человека.
Эти методы включали в себя многочисленные положения индусских духовных практик,
которые стали предметом шуток некомпетентных иностранных наблюдателей,
и, что более печально, самих близких преемников этих традиций.
Теперь мы начнем с рассмотрения методов, предназначенных для работы с эго-барьером,
выраженном на интеллектуальном плане (или плане ума), буддхи. Индус обнаружил,
что этот познающий принцип лежал в основе нескончаемой цепи ложных знаний,
причиной которых появилась некая основательная ошибка или неправильное отождествление.
Он назвал это адхъясой (наложение одной вещи или свойства на иные). Он обнаружил,
что эта адхьяса отмечала природу основной оплошности – отождествления с телом.
Это отождествление "я – такой-то и такой-то" вызвало целую вереницу
последовательных отождествлений, как то "я – брахман" или "я
– не брахман", "я – аристократ" или "я – обыватель",
"я – богатый" или "я – бедный", "я – - образованный"
или "я – невежественный", "я – здоровый" или "я –
больной", "белый или черный, стройный или толстый, привлекательный
или уродливый, смекалистый или неразумный, высокий или низкий, ветхий или молодой"
и т.д., и т.п. Тщательно исследуя типичного "заблудшего человека",
индусский гений обнаружил, что эти адхъясы настолько узко вплелись в сознание
человека, что утвердились как основательная часть его обычного осознавания.
Они появились неотъемлемыми частицами его личности и сознания. Причиной послужил
тот факт, что отождествление, начавшееся прямо с момента рождения и сохраняющееся
и доныне, уже существовало до того, как у ребенка начал функционировать интеллект.
Начиная жизнь с этим неправильным сознанием, индивид рос в самогипнозе. Индусский
гений осознавал, что только благодаря энергичному постоянному "проти-вогипнозу",
если можно так выразиться, можно эффективно раз-гипнотизировать человека от
его искаженного отождествления и расчистить путь к проявлению его настоящего
сознания. Для этой цели нужно было начать духовную практику с регулярной,
систематической, продолжительной адаптацией контридей, которые служили бы
авангардом сил, приготовляющихся к штурму и взятию бастиона обманчивой абхъясы.
Эта постоянная адаптация сформировала, таким образом, первую часть практики
гьяна-йоги, а именно шра-вану (слушание о природе Истины от наставника). День
за днем отыскивающий обязан был садиться возле своего наставника и непрерывно слушать
такие утверждения, как "ты не есть это тело, ты не этот ум, ты не почивающее,
бодрствующее или спящее "я", ты есть То, что присутствует даже
во время сна и пробуждается на рассвете, ты есть внутреннее сознание".
Предписание этого регулярного слушания, как первого шага в гьяна-йоге, было
основано на психологии звука. Эти идеи снова и снова вколачивались в ум устремляющегося.
Постоянное, повторяющееся слушание сочиняет основной секрет действия этой
практики, которой веками следовали с неизменным успехом индийские отыскивающие,
задолго до того, как остальной мир смог грезить о чем-либо сходственном. Когда
ум пропитывался этими духовными контрутверждениями, отыскивающий поднимался на следующую
ступень гьяна-садханы, которая вновь же была основана на звуковом психологическом
усвоении принципа "как человек думает, таким он и становится". Древний
мудрец сказал: "Что есть ум, что есть человек – это постоянная тайна"
(Панчадаши, 11-13). Итак, мы имеем манану, постоянное размышление об истинах,
которые непрерывно подчиняются от наставника. Теперь разгипнотизирование не
за горами. Непрерывно ассимилируемые контр-идеи становятся ощутимыми, и неправильное
отождествление начинает слабнуть. Постоянное размышление продолжает подтачивать
неправильную адхьясу и ее результаты. Устремляющийся начинает ощущать, что он есть
нечто отличное от этого тела, ума, чувств и т.д. Для поддержания течения этого
потока идей разыскивающему дается дополнительная практика (упа-садхана), (еще один
плюс в выгоду прекрасной психологии древнего индусского гения), практика
повседневного обязательного чтения ведических писаний (свадхьяйя). Это каждодневное
чтение действует как сильный усилитель встречного потока идей осознания собственного
Духа, который генерируется для уничтожения ошибочного отождествления. Когда эта
практика совершенствуется, отыскивающий приближается к нидидхьясане, окончательной стадии
в йоге знания, которая значит глубокую и интенсивную медитацию на единственную
истину. Практика нидидхьясаны основана на полном знании могущественной силы
сосредоточенного ума. Постоянное и интенсивное удержание одной идеи, исключающее
все прочие, приводит к кристаллизации этой идеи в действительный факт. Древние
сформулировали это в законе, который назвали бхрамаракита ньяя (по аналогии
с насекомым, которое становится осой благодаря созерцанию осы). Для этой практики
они избирали сжатую и выразительную формулу из наиболее воодушевляющего раздела
Вед – Упанишад. Это махавакьи (большие утверждения, указывающие на природу
вневременной истины; как верховодило, говорится, что их четыре) для интенсивной
медитации. Назовите их мудростью или суеверием, но эти практики основаны на
здоровом психологическом знании, которое, как доказано опытом, достаточно эффективно,
чтобы привести практикующего к Самопознанию и космическому сознанию.
В этом процессе древние осознали, что эго человека непрерывно стимулировали
и побуждали к проявлению бесчисленные факторы, воздействовавшие на него извне.
Это были упадхи (ограничивающие наслоения), такие, как профессия, здоровье,
одежда, повадки, пристрастия; потакания слабостям – курение, азартные забавы,
погоня за модой, славой, авторитетом и т.д. Это усиливало отождес-твленность,
и ограничение сознания индивида длилось. Чтобы избавить разыскивающего от этих
бесчисленных наслоений, были тщательно и тонко разработаны вспомогательные
дисциплины. Отыскивающий обязан был отвергнуть чувственность (вайрагья), контролировать
свои чувства (дама), контролировать ум (сама), отказаться от физического комфорта
(титикша), пренебрегать богатство, сторониться всех физических украшений,
носить простую одежду, брить голову, отказаться от цветов, благоуханий, танцев,
музыки и жить простой жизнью в трудах и смиренном повиновении наставнику, перед
которым ему необходимо сломить свое эго. И несмотря на это, минувшие отождествления
вновь появлялись благодаря силе привычки; против них был выдвинут еще один
утонченный метод, разработанный индийским гением, метод требовательного отрицания.
Происхождение сходственных идей прерывалось методом нети-нети (последовательное
отрицание "не то, не то" с целью неотождествления). Эти дополнительные
практики эффективно способствуют прогрессу на стадиях слушания, размышления
и медитации, водящих к приобретению природы Высшего "Я".
Теперь мы исследуем результаты воздействия, оказываемого эго-принципом на эмоциональную
природу человека. Здесь они проявляются как глубокие привязанности, разнородные
сантименты, слепые увлечения. Здесь мы обнаружим, что, действуя на плане эмоций,
эго-принцип склонен все больше и больше проявляться в качестве пристрастия,
привязанности и чувства любви к персонам и вещам, относящимся к этому физическому
миру. Существует постоянная последовательная смена проявлений эго как "самости".
Силой заблуждения (мохи) она вызывает опустошение, поэтому чувственность подсобляет
удерживать человека в оковах. Итак, великая часть человечества находится в
сходственной ловушке земной чувственности и фальшивой привязанности. Следовательно,
существует великая потребность в методике, благодаря которой человек сможет
эффективно контролировать свое эго-сознание, запутавшееся в сетях иллюзии
и "самости". Для достижения контроля над привязанностями и пристрастиями,
для дисциплинирован™ чувств и эмоций, для их переориентации на духовный идеал
(только благодаря позитивной силе которого человек может удачно преодолеть
иллюзорные привязанности к мирским объектам), а также для безусловного очищения
и сублимации любви человека необходима определенная методология. Наиболее
адекватно этой необходимости отвечает путь, знаменитый как бхакти-йога, йога
преданности или любви к Всевышнему. Это путь чистой любви (према марга) вайшнавов,
путь фантастической любви и экстаза суфиев, западных мистиков и иных. В Индии
истоки этого пути преданности можно найти у Нарады и в "Шандилья-сутрах".
Затем бхакти прошла через века по цепи опьяненных любовью к Всевышнему святых и
мистиков, появлявшихся в разных местах Индии в различные времена. Сейчас бхакти
развилась в обстоятельную, научную и очень широкую систему духовной практики.
Для формирования определенного эмоционального характера у большинства людей
бхакти-йсга предлагает эффективный психологический процесс.
Следующая проблема была связана не столько с выведением определенных фальшивых
идей и с заменой их верной думою, сколько с изменением привязанностей, сублимацией
чувственности, эмоций и с переориентацией потока сердечной любви от мирских
объектов на духовный идеал. Для этой цели был сформулирован метод ишта-упасаны
(послушное поклонение и созерцание возлюбленного Божества, то есть Господа, как
Он представляется человеку), благодаря которому достигался полный и абсолютный
перенос индивидуальной эмоциональной преданности с человеческого плана в Священную
Обитель. В твореньи этого метода была учтена ограниченность и знаменитые недостатки
человеческой природы, благодаря чему такая переориентация не была резкой,
насильственной. Она происходила постепенно и природно. Как это было достигнуто?
Благодаря уникальному методу: вначале представления индивида о Божестве строились
на обычной человеческой основе, к образцу, неофит-бхакта учился видеть Божество
состоящим с ним в отношениях, сходственных человеческим. В соответствии с объектом
любви на человеческом плане, Бог рассматривался как учитель (бхакта был его
слугой или рабом), как друг, как ребенок или, вновь же, как возлюбленный.
Начиная с этих чисто человеческих отношений (бхав), бхакта достигал такого
уровня интенсивной преданности, на котором эта преданность становилась сверхфизической
и сыскала кульминацию в переживании, в котором даже чувство разде-ленности
между бхактой и его возлюбленным идеалом пропадало в экстатическом единении.
Пара-бхакти (высшая преданность, в которой Верховная Сущность становится единственным
содержанием сознания) растворяется в подлинном знании.
Принятие конкретного типа отношения бхакты к предмету своего поклонения становится
отправной точкой практики гьяна-йоги. Это отношение выстраивается спонтанно
и инстинктивно, в соответствии с главным характером послушного. Пять типов
отношений – анта (нейтральное отношение), дасъя (отношение слуги), сакхья
(дружеское отношение), ватсалья (родительское отношение) и мадхурья (отношение
влюбленного) – светло указывают на тщательное исследование и изучение главных
типов и характеров людей. Пять типов отношений указывают на ступень психологического
проникновения в те центры доминирующих привязанностей, в те центры любви,
которые правят основной массой людей в этом мире человеческих взаимоотношений.
Выяснилось, что их можно классифицировать на смирное и собранное состояние
эмоционального равновесия, восторженное поклонение, сильные дружеские узы,
родительский инстинкт или материнскую любовь, и эротизм, выраженный во всепоглощающей
интенсивной страсти чистой любви между влюбленными. С проницательной и точной
интуицией они изолировали главные и наиболее сильные эмоциональные черты
природы человека. Каждая из них владеет движущей силой, под воздействием
которой индивид готов принести в жертву саму свою жизнь. Верный слуга всегда
готов отдать свою жизнь ради исполненья указаний своего хозяина и лидера,
которому он поклоняется. Мать считает свою жизнь ничтожной по сопоставленью с
жизнью ее любимого ребенка. Друг с радостью пожертвует собой ради друга. А
что дотрагивается истинных влюбленных, то они воистину одна душа в двух телах.
Сила их самоотречения и самопожертвования, интенсивность их любви навечно
прославлена многими древними классиками Востока и Запада.
Эти пять эмоциональных матриц, используемых в пути бхакти, проявляются во
всем человечестве. Тот или иной тип отношений в большей или меньшей ступени
присутствует в любом человеке. Поэтому такая классификация "эмоционального
человека" универсальна. Человеческое существо исполнено любви. На этом
земном плане, в этой плотной физической жизни индивид, постоянный влюбленный,
проявляет любовь как ждущий, верующий и полагающийся проситель, или как восхищающийся,
почитающий, послушный поклонник, или как добросердечный и верный друг. Эту же любовь,
но в приятелем качестве, можно видеть в отношении родителей к детям.
В бхакти-йоге мы найдем дивную методику постепенного перевода этой эмоциональной
преданности с наружного физического объекта на внутренний духовный идеал. Чтобы
достичь этого, необходима эффективная концентрация эмоционального потока,
соответственное удовлетворительное сосредоточение, которое прибывает благодаря
поклонению избранному Божеству (шита девате). Ишта девата – это опекающее
Божество избранного человеком идеала. Для полного и безусловного переключения
и сосредоточения вашей эмоциональной природы необходим такой фактор бхак-ти-йоги,
как нишитха (упорство и постоянная практика). Нишит-ха – непременное условие.
Итак, бхакти-йога предусматривает превосходно выверенный процесс переноса любви
человека с физического на духовное, с наружного на внутреннее, с преходящего
на постоянное. Коротко это можно выразить как "удаление" или "соединение".
Это удаление эмоциональной привязанности от мирских объектов и соединение
ее с духовной особенностью Божества. Этот метод не является грубым, противоестественным
или принудительным, это разумно разработанный метод, при использовании
которого эмоциональной структуре человека не наносится никакого ущерба внезапным
выводом из обыкновенного эмоционального состояния, но против, обыкновенная эмоциональная
матрица сама используется как особый посредник и средство для расширения эмоционального
поля до внутренней обители, доселе неизвестной. Чем глубже вы проникаете в эту
внутреннюю обитель любви, тем более абсолютным становится ваше отречение
от мимолетных, преходящих физических объектов любви, пока не достигается состояние
полного разрыва этой грубой привязанности и всеохватывающего, одухотворенного
страстного почтения чистой премы, или интенсивной любви к священному идеалу,
или Иште, любви самозабвенной и жертвенной по природе. Эмоциональная сущность
таким образом очищается и сублимируется, одухотворяется и возвышается, достигая
в кульминации высшего сверхсознания. Чтобы положить начало этой трансформации,
поддерживать ее, совершенствовать и исполнять в постепенном развитии от
начальных наружных этапов до окончательных утонченных внутренних результатов, была
утверждена практика девяти модусов разбития преданности. Шравана, или удовольствие
повседневным слушанием о священных забавах Хозяева и прославление избранного
Божества – один модус. Для этой цели были переданы различные Пураны и эпосы,
среди которых основными являются Шримад-Бхагаватам, Рамаяна, Шива-пурана, Вишну-пурана,
Сканда-пурана, Деви-Бхагавата и Ма-хатмья. Благодаря постоянному слушанию
об забавах и славе Хозяева пробуждается живое восхищение. Сатсанг, или общение
с разумными – еще одно средство, благодаря которому послушный учится разговаривать
о славе Хозяева с такими же, как он, людьми послушного характера. Благодаря
сатсангу и изучению книг о преданности прибывает восхищение Богом. От восхищения
рождается вера (шраддха). Из веры исходит преданность Богу. Затем послушный
практикует садхана-бхакти, а именно джапу (повторение имгн Господа), смарану
(памятование о Господе) и киртан (воспевание имен и славы Господа). В этой практике
он сжигает грехи и препятствия для преданности. Садхана-бхакти развивается
в нишитху (приверженность). Из этого самопредания исходит ручи, или вкус к
слушанию и воспеванию тем, относящихся к Богу. Затем прибывает рати (сильная
привязанность). Рати смягчает сердце. Интенсивная рати становится постоянством
бхакти. Это именуют маха-бхавой (према майей). В ней послушный наслаждается
священной любовью и живет в Господе.
Второй модус, киртан, или воспевание гимнов и песен преданности, воплощает
сладостное и проникновенное чувство восхищения, преклонения, мольбы и служит
тому, чтобы еще более сблизить послушного с избранным Божеством и укрепить
узы развивающейся привязанности и любви. Третий модус – смаран – дополняющий
постоянное памятование и размышление об забавах Господа, делает привязанность йога
к избранному идеалу еще глубже, тем самым способствуя исполнению требований
самопредания. Воспевание и памятование призваны наполнить ум идеями, связанными
с Божеством, и богатством ассоциативных идей. Эта работа дополняется регулярным
наружным поклонением (сакара упасана), таким, как поклоны, омовение храмовых
Божеств и т.д., и приводит к кульминационной стадии бхакти, когда жизнь послушного
превращается в постоянное, интенсивное и практическое проживание одного из
отношений, охватывающего все эмоциональное поле разыскивающего и доминирующего в
каждом из аспектов и тончайших проявлений его сознания. Жизненная трансформация
записана во всей жизни и личности послушного. Эту стадию практики описывает
полная искренняя самоотдача. Отыскивающий живет в своем собственном блаженном мире,
исполненном всепоглощающей, всеохватывающей любви к идеалу его сердца. Он
достигает возвышенного состояния сознания, в котором всякая корыстная любовь
угасает, эмоциональная сфера личности полностью сублимируется, и, в результате
безусловного самозабвения, сознание разыскивающего поднимается высоко в сферу космического
сознания, трансцендентного и безусловного, возвышенного, исполненного славы,
всеблагого и вечного.
Но, однако, что дотрагивается подавляющего большинства людей, для них победа над
эго, проявляющимся в сфере интеллекта, кажется неосуществимой. Великая часть
человеческих существ слишком прочно застряла в ловушках незнания в его крайне
грубой форме, так что в них сознание пробуждается редко и никак не проявляется
на интеллектуальном плане. Они полностью ограничены чисто физическими и чувственными
сферами жизни, и в них эго проявляется в грубых формах, как то: привязанность
к телу и комфорту, постоянное беспокойство и страх за его безопасность и животное
благоденствие, рождающее корысть и пристрастия. На этой стадии непреобразованный
человек представляет собой персонифицированную корысть, существо с немыслимым
тщеславием, желающее самоутверждения, самоудовлетворения и самообразования.
Его эго распухает с каждой новой каплей, прибавляемой в чашу тщеславия. Первой
задачей того, кто разыскивает избавления от этого состояния, является преодоление
этой невозрожденной, корыстолюбивой, эгоцентричной личности. В соответствии
с этим был разработан практический курс энергичного преодоления "личности".
Это карма-йога, путь благородного, смиренного, самоотверженного служения
всем созданьям. Это активная дисциплинированная работа, проводимая внутри
наружней ежедневной жизнедеятельности индивида, в которой он учится оставлять
в стороне свое "я" и ставить во главу угла служение. Он учится отрицаться
от личностных удовольствий и работать ради счастья иных. Он скидывает все
личностное тщеславие (абхиману), возникшее при обстоятельствах, сопутствующих
его жизни и окружению. Абхиманы человека воистину неисчислимы. Это кандалы,
которыми он прикован к своей ограниченной личности. Эго – их основание и главная
опора. Гордость высоким рождением, ученостью, тщеславие внешностью и воспитанностью,
высокомерие от статуса или богатства, чувства преимущества в отношении бесчисленных
факторов, связанных с телом, последующее чувство ошибочного престижа и высокомерия,
гадливость – вот некоторые из общераспространенных форм абхиманы среднего
человека. Задача практик карма-йоги – изжить эти пустопорожние абхиманы рождения,
положения, богатства, учености и т.д. Разыскивающему сначала предлагается пренебрегать
свои представления о преимуществе и осматривать себя как смиренного слугу.
Но этой идеи недостаточно. Он обязан начать работать. Он начинает исполнять
самую грубую физическую работу безо всякого омерзенья или нежелания. Он постигает
работу как поклонение. Служите всем. Узрите Хозяева во всех. Служите им с
ощущеньем, что в этом служении поклоняетесь Богу. Станьте великодушными.
Контролируйте чувства. Преодолейте всякое ощущение преимущества. Будьте смиренны.
Будьте просты. Будьте благородны. Пожертвуйте комфортом. Делитесь с иными
тем, что имеете. Давайте, давайте, давайте. Любите всех. Неустанно работайте
для всеобщего счастья и блага, посвятите этому свое тело, ум, богатство и
все остальное. Благодаря этому плотный эгоизм, погруженный в тамас и преисполненный
противоестественной гордыни, тщеславия, корысти, жадности, гадливости, страха
и чувства преимущества, попадает в горнило практики карма-йоги и становится
очищенным, обновленным принципом, исполненным человеколюбия, доброты и бескорыстия,
сострадания и духа богобоязненного служения, лишенного тщеславия и гордыни,
простого и любящего. Это обновление эго и выход из тамаса в саттву дает возможность
подойти к иным высшим модусам йоги для достижения полного совершенства.
В отношении карма-йоги мы обязаны заметить, что ее источник невероятно найти
в каком-либо конкретном трактате или писании, которое можно было бы считать
необыкновенным и влиятельным учебником основ этой йоги. Но существует общая
тенденция осматривать происхождение карма-йоги из Гиты, поведанной Арджуне
Бхагаваном Шри Кришной. Признано, что евангелие благородной деятельности
без привязанностей, как оно раскрывается в определенных местах Бхагавад Гиты,
заложило фундамент, на котором была построена система карма-йоги в ее теперешней
форме. Поэтому на Гиту часто ссылаются как на писание, раскрывающее доктрину
благородной деятельности в поклонении; сообразно завету Хозяева, "все
действия предлагаются Мне", так же, как и любое поклонение приносится
к стопам Божества. Не вдаваясь в частности конфликтующих взоров на философию
Гиты гьяни, бхакт, йогов, филантропов и альтруистов, прежде всего нужно отметить
жизненную необходимость в доктрине энергичной деятельности, основанной на
благородном, умиротворенном отречении и полном неименьи личностных целей
и желаний. Гита представляет ядро этой доктрины, остальное достраивали на
протяжении веков многочисленные Боговоплощения, сострадательные святые и реформаторы.
Великая необходимость в сходственной доктрине была констатирована мудрецами в
их исследованиях природы человека. Знание о деятельности трех гун (первоначальные
свойства беспристрастного опыта, природы или феноменальности) в индивидуальной
природе – это нечто уникальное и отличительное для духовной психологии, знаменитой
индусским мудрецам. В ходе своих наблюдений и практического изучения человека
они выяснили, что эти гуны необходимо превосходить одна за иной в порядке
их прогрессии. Тамо-гуну нельзя легко обратить и трансформировать в чистую
cammea-гуну. Ее сначала необходимо обратить из плотного тамаса (инертности)
в активный раджас (динамичность). Из раджаса она впоследствии может быть преобразована
в чистую саттву (благость, баланс). Здесь необходима система духовной практики,
которая могла бы в первую очередь воздействовать и преодолевать плотный тамасический
аспект эго индивида. Было обнаружено сильное эго асуров (принадлежащих к демонической
природе), проявляющееся в индивиде в форме стхула абхимана, или грубого самонадеянного
чувства деятеля, требующего в своем неразумном неведении на безграничном
кредите для всех движений космической материи (пракрита), выражающейся через
монаду человека. "Я сделал это", "это сделано только благодаря
мне", "это моя искусно выполненная работа", "мною сделано
то-то и то-то", "все это сделал я". Так утверждается сильная
гордыня невозрожденного тамасичного эго человека. Постепенное отречение от
этого сильного, тщеславного, самонадеянного чувства деятеля (асури картритва
абхимана) формирует основание психологии карма-йоги.
Абхимана – это раздутое состояние, которое эго принимает из-за ассоциаций
и бессознательного отождествления (вызванного неведением) с факторами, которые
являются наружными или отличными от его природного состояния простого самосознания.
Этот ассоциативный фактор или ограничивающее начало (упадки) может исходить
из субъективной врожденной склонности к чисто беспристрастному обладанию. "Я
– аристократ", "я – богатый", "я – симпатичен", "я
– ученый", "я – способный", "я – воспитанный", "я
– сильный", "я – влиятельный", "я – политический лидер",
"я – великий филантроп", "я – интеллектуал", "я –
очень культурен", "я – известен". Так абхимана проявляется
в индивиде. "Я – ничто", "я – слуга слуг", "я – смиренный
инструмент", я не ищу признания", "я не ищу выгоды",
"мне не нужно ни имени, ни славы", "я ничего не знаю и живу,
чтобы учиться". С таким постоянным и активным ментально-эмоциональным
отношением (бхавой) карма-йог старается свергнуть цитадель абхиманы.
Карма-йога представляет собой эффективную систему самоочищения и начальной
подготовки, закладывающей прочную основу для всей йоги и духовной жизни. Древние
провидцы превосходно знали, что без очищения сердца невероятен никакой духовный
опыт. В неимение такого очищения природы человека, форсированная практика
иных методов йоги представляется неэффективной и не водящей к неизменному
благу, тогда как после тщательного очищения и восстановленья этой природы посредством
практики карма-йоги практика иных высоких аспектов йоги очень живо принесет
удовлетворительные результаты и живо приведет к высшему духовному достижению.
Уже было сказано, что низшее "я" человека описывают крайние
проявления корысти, жадности, желание собственной выгоды и удовольствий. Карма-йога
– эффективная попытка "отключения" этой ментальной склонности человека.
Законы карма-йоги требуют, чтобы йог оставил в стороне все желания корыстолюбивого
удовлетворения и собственной выгоды. Он обязан жить просто и контролировать свои
чувства. Требовательная дисциплина – ключевое понятие карма-йоги. Йог учится размышлять
и ощущать себя просто прибором в руках Священного, но не дельцом.
Своим благородным любящим служением он поклоняется священному Духу, присутствующему
во всех созданиях как внутренний правитель (антарьямин). Он обязан избавиться
от комплекса преимущества и глядеть на всех людей как на одинаковых. Он обязан
выучиться покорять свое собственное воззрение по всем вопросам и адаптироваться к
иным. Острые углы его личности обязаны быть сглажены раз и навсегда. Он обязан
удерживать гнев и помнить, что он – слуга человечества. Непрерывно вертясь
среди бесчисленных характеров и особенностей, карма-йог не обязан принимать
недалёко к сердцу никакое оскорбление, несправедливость или обиду, причиненную
антагонистичными людьми. Он всегда обязан с готовностью прощать и забывать.
Карма-йог избегает духа мстительности. Он не злопамятен.
Этот тренинг, предписания и дисциплина являются психологическим механизмом
методов карма-йоги. Постепенно природа и эго очищаются. Постоянная деятельность
в духе чистого поклонения удачно освобождает йога от трясины плотного тамаса.
Он готов теперь следовать той или иной высшей йоге для последующего раскрытия
уже условно чистого эго. Карма йога – это превосходно спланированное психофизическое
массированное наступление на обуславливающие и ограничивающие адхъясы (психофизические
отождествления), опутывающие индивида во время контакта с бесчисленными упадки
(психофизическими пристрастиями), являющимися составной долею окружающего
его мира. Наиболее главным оружием из арсенала этих "военных сил",
рождающихся в уме, являются нишкама карма (благородная деятельность или исполнение
длинна), абхиман (отречение от эгоизма), тьяга (отречение), акарта-абхокта
(рассмотрение себя как несовершающего действия), нимитта бхава (ощущение себя
как прибора, а не деятеля и наслаждающегося), рахитати карма (деятельность,
свободная от привязанности и омерзенья), анасакти (непривязанность), кармапхала-тъяга
(отказ от плодов деяний), пуджа бхава (чувство преклонения), бхагават-арпана
(подношение Всевышнему).
Четвертым абсолютным методом является раджа-йога (йога воли), досконально и
светло изложенная Махариши Патанджали в его "Йога-сутрах". Раджа-йога
одновременно наиболее научная, непосредственная и обобщенная &