Роль словесного внушения в гипнозе
В какой мере словесные символы узко сочетаются с подходящими наружными впечатлениями или органическими раздражениями, легко доказывается при том пассивном состоянии и подавлении личности, которое знаменито под названием гипноза.
В своей работе Беспристрастные признаки внушений, производимых в гипнозе я показал, что внушение, т. е. оживление у испытуемого или прививание ему маршрутом слова подходящего наружного или внутреннего раздражения, вызывает ту самую мимику, которая является результатом этого раздражения.
Равным образом изменение в дыхании и сердцебиении под воздействием словесного внушения подходит тем самым изменениям, которые проис ходят под воздействием действительных раздражений. Даже внушение испытывать боль от давления тупым концом булавки вызывает светлую мину личика и расширение зрачков, Как и действительное болевое раздражение . Этот факт представляется вероятным понять, если мы допустим, что благодаря внушению здесь происходит узкое сочетание простого механического раздражения от давления концом булавки со следом от болевого раздражения, благодаря чему уже" воздействие простого давления тупым концом булавки, воскрешая след болевого раздражения, вызывает эффект, подобный деянью самого болевого раздражения..
С иной стороны, в одном случае при внушении цветной иллюзии сомнамбуле, находившейся в глубоком гипнозе, мне удалось получить вторичную дополнительную иллюзию в виде цветной индукции.
Так же и при позднейших исследованиях в нашей лаборатории (д-р Срезневский) оказалось, что после внушенной цветной иллюзии обнаруживается последовательное цветное пятнышко, являющееся вторичной иллюзией сходственного же рода, как и первоначальная. При этом в немногих случаях обнаруживались также и явления цветной индукции вслед за внушенной иллюзией, а в одном случае в последовательном изображении можно было наблюдать явления цветных фаз и цветных контрастов.
Очевидно, что и к этим случаям применимо то же самое разъясненье, как и к предыдущим случаям.
Другие, не менее удивительные факты из области гипноза, как, например, появление внушенной сыпи и т. п., обязаны получить разъясненье с той же точки зрения.
С иной стороны, при внушении аналгезии в моем случае нельзя было вызвать светлой реакции зрачка на болевое раздражение, а в исследованиях, произведенных мною общо с д-ром Нарбутом , оказалось, что при внушенной анестезии болевое раздражение не сопровождается и такими изменениями со стороны дыхания и деятельности сердца, которые обычно вызываются сходственными раздражениями при нормальных условиях.
Наоборот, при внушенной гиперестезии кожные раздражения даже незначительной силы вызывали крайне резкие изменения в пульсе и дыхании.
В этих случаях мы можем допустить, что при внушенной аналгезии воссозданье состояния безболезненности подавляет эффект
болевого раздражения, тогда как при внушенной гиперестезии воздействие слабого раздражения при сочетании со следами от повышенной чувствительности вызывает тот же эффект на дыхание и сердечную деятельности как болевое раздражение.
Словом, внушение благодаря сочетательной деятельности центров вызывает весь тот комплекс изменений, который следует за действительными раздражениями.
Между прочим, значение словесного внушения может быть исследовано экспериментально на работах с сочетательными рефлексами, причем вместо применяемых безразличных раздражителей могут быть взяты подходящие раздражители в виде словесных символов.
Во всяком случае, приведенные данные свидетельствуют, что деянье словесного внушения, как и деянье слов вообще, по отношению к наружным реакциям организма основано также на репродуктивно-сочетательной деятельности, как и иные явления в сфере сочетательных рефлексов, о которых речь была выше.
Если, однако, в нормальном состоянии словесный символ не вызывает реакций той же силы, как в гипнозе, то это объясняется, явно, тем, что в бодрствующем состоянии обычно выступают явления задержки.
Если мы желаем исследовать количество и разнообразие символических сочетаний, то одинаковым образом обязаны прибегать к записи произносимых слов после данного экспериментатором слова в форме звука или письменного, или печатного его изображения.
Как показывает опыт, количество и до знаменитой ступени качество сочетаний находятся в зависимости от исходного символического знака и от индивидуальных условий, содержащихся в окружающей обстановке и воспитании. При этом символы благосклонно действующих на организм воздействий вызывают сочетания прытче и притом более разнородные, нежели символы неблагоприятных воздействий.
Так как выше уже были приведены исследования, относящиеся к словесным сочетаниям, то здесь нет надобности вторично возращаться к этому вопросу.