Другие виды активности 1. Проблема внушения
Помимо импульсивного и волевого поведения существуют и иные формы активности. Дифференцировать данные формы можно в зависимости от того, что вызывает установку, лежащую в основе протекания данной активности. Выше мы распознавали импульсивное и волевое поведение именно по этому признаку: в одном случае установку вызывает ситуация актуальной потребности, или же, кратче, актуальная ситуация, а в приятелем — идейная, то есть придумываемая, мысленная ситуация.
Возникает вопрос: вероятно ли, чтобы установку творило нечто другое?
Здесь в первую очередь следует упомянуть так именуемое внушение. Сегодня в его существовании уже никто не сомневается. Что оно собой представляет? Вначале данное понятие употреблялось в очень тесном смысле. Как знаменито, во время гипнотического сна предложение гипнотизера может переживаться медиумом как указ, подлежащий обязательному исполнению. Посещает и так, что указ выполняется после пробуждения, если таково желание гипнотизера (постгипнотическое внушение). Выяснилось, что тот же эффект может быть получен и в состоянии бодрствования. И здесь порой приключается, что человек помимо своей воли, неосознанно покоряется указу иного личика и исполняет его. Такое воздействие одного человека на иного нарекают внушением; различают гипнотическое внушение, постгипнотическое внушение и внушение в состоянии бодрствования.
Коль быстро установлено, что внушение вероятно и в состоянии бодрствования, природно возникает вопрос: в каких условиях это происходит? Сообразно Штерну,
следует распознавать две группы условий: а) условия, необходимые для принятия внушения, и б) условия, которые необходимы для осуществления внушения.
А. Для принятия субъектом внушения необходимы три условия: 1) он обязан быть внушаемым; послушный, некритично настроенный, безынициативный субъект обычно более внушаем, нежели человек с противоположными чертами; правда, внушению поддается не только такой человек; 2) ситуация, в которой находится субъект, обязана творить общий настрой, препятствующий возможности самостоятельного, вдумчивого подхода к происходящему (эмоциональная ситуация); 3) внушение обязано дотрагиваться той стороны, с которой менее всего можно ждать самостоятельности субъекта, то есть условно неизвестных ему вопросов, притом не противоречащих обычному протеканию его воли.
Б. Что дотрагивается передачи внушения, основным условием этого является специфическое свойство — способность внушать, или суггестивность. Несомненно, что внушать может далеко не каждый, даже при максимальном соблюдении все необходимых условий. Для этого необходимо владеть неким специфическим личностным качеством — суггестивностью. Иначе желанного эффекта не принесет ни велеречье, ни некоторые благосклонные наружные признаки, которые в руках суггестивного субъекта могли бы, наоборот, иметь необыкновенное значение.
Суггестивностью владеет не только человек, она может исходить и от коллектива. Например, в случае так нарекаемой паники всех охватывает страх и все безотчетно бегают куда-то; или когда все восторженными аплодисментами встречают или сопровождают артиста, это происходит потому, что коллектив, масса оказывает внушающее воздействие на отдельного индивида.
Таким же образцом внушения служит и мода, все одинаково, дотрагивается ли она одежды или чего-либо иного, — она является плодом суггестивности, исходящей от коллектива.
Суггестивностью могут также владеть предметы, наихорошим образцом этому служит реклама.
Возможно и самовнушение: когда человек охвачен каким-либо сильным желанием, иногда он в конце концов начинает веровать в реальность его осуществления. Такую же роль нередко исполняют ожидание и страх: в случае паники мы имеем дело с самовнушением, исходящим не только от коллектива, но и от нашего страха.
Таким образом, как видим, в определенных условиях посещает и так, что человек действует не соответственно своей актуальной потребности, не по собственной воле, а под чужим воздействием, причем ему кажется, словно он действует по своему желанию, а не по чужой воле. В сходственных случаях мы имеем дело с внушением.
Стало быть, отличительным для внушенного поведения является то, что субъект не ощущает, что его деятельность направлена чужой волей. Это обстоятельство дозволяет предположить, что в случае внушения поведение человека и в самом деле устремляет не чужая воля, а он сам, желая беспристрастно он исполняет только чужой указ. Если бы можно было как-то показать, что это действительно так, тогда скрыта внушения стала бы абсолютно явной. Посмотрим, быть может, и вправду можно изыскать такую возможность!
Допустим, что гипнотизер оказывает воздействие на поведение субъекта не непосредственно, то есть вызывает у него те или иные поведенческие акты не прямо, а оказывая, в первую очередь, специфическое воздействие на самого субъекта. Теперь допустим, что он так изменяет заключительного, что тот добровольно делает то, что на самом деле желает гипнотизер. Каким же тогда будет переживание субъекта или действительное положение вещей? Именно таким, как это и посещает при внушении: субъект и в самом деле сделает то, что хочется ему самому, именно ему самому, а не кому-то иному, желая беспристрастно он всего лишь исполняет чужой указ. Следовательно, думается, что в случае внушения непосредственному воздействию подвергаются не деяния субъекта, а его личность, которая видоизменяется так, что у нее возникает стремление, готовность, установка выполнения актов определенного поведения. И, исполняя эти акты, субъект реализует свою собственную установку, а не чужой указ. Понятно, что и переживание у него соответствующее.
Таким образом, в основе внушения, явно, лежит механизм установки; иначе было бы невероятно дать его удовлетворительное разъясненье. К счастью, существуют и фактические данные, свидетельствующие в выгоду этого предположения. Как уже отмечалось выше, нами экспериментально доказано, что так именуемое постгипнотическое внушение представляет собой реализацию созданной в гипнотическом сне установки. Но то, что в данном случае говорится о постгипнотическом внушении, можно, разумеется, с полным правом повторить и о любом приятелем виде внушения.